На эмпирическом уровне научное познание временных свойств объекта оказывается погруженным в более широкие представления о времени. Оперирование материальными предметами, которое осуществляет экспериментатор, приводит к тому, что он осознает тот факт, что отношения порядка “раньше, чем” и “позже, чем” в реальной практике нельзя менять местами в противоположность номологической обратимости времени в теории. Широко используются на эмпирическом уровне и другие не эксплицированные научными средствами представления о времени, такие как: стрелки часов идут от прошлого в будущее, исследуемый объект и сам исследователь являются временными по своей природе. Это знание выходит за пределы специально-научного знания и находятся в тесном контакте с мировоззренческими представлениями.

Теоретическая физика, которая оказывает сильное влияние на понимание времени, описывает временные отношения посредством их геометризации. Анализ моделей времени, даваемых в классической физике, специальной и общей теории относительности, квантовой физике, показывает, что теоретическое описание сопровождается элиминацией становления из поведения теоретического объекта. Время реконструируется как отношение порядка между точками математического множества, интерпретируемыми как моменты времени или как события в соответствии с характером построенной теории. Вся цепочка временных отношений вытянута аналогично пространственной расположенности точек. Мир теоретических событий оставлен во времени: в нем нет уже осуществившихся прошедших событий, нет мимолетных настоящих, нет еще не наступивших будущих событий. Это застывший мир теоретических событий. “Река времени превращена в стоячий пруд”. Какое событие происходит в прошлом, а какое в будущем – устанавливается на основе дополнительных познавательных процедур, которые в конечном счете опираются на предварительную осведомленность ученого о том, что время течет от прошлого к будущему. Это знание он черпает непосредственно или опосредованно из философских представлений.

Другие естественные науки и прежде всего биология осознают ограниченность геометрических моделей времени, построенных в физике, и пытаются преодолеть их. Это обусловлено прежде всего тем, что специфика предметной области требует учета исторического характера изучаемого объекта, процесса его развития, а тем самым таких модусов времени как прошлое, настоящее, будущее. В настоящее время эта тенденция находит свое выражение во введении понятие специфического времени: биологического времени, геологического времени и т.п. – в соответствии с областью исследования. Вместе с тем на эмпирическом уровне исследования они используют физические представления о времени. А в тех теориях, которые построены с активным использованием развитого математического формализма (типа современной генетики) понятие специфического времени исчезает. Оно становится аналогичным физическому. Важно подчеркнуть следующую особенность процесса познания в этих областях: осознание наукой на определенном этапе ее развития исторического характера ее предметной области влечет за собой стремление построить новую модель времени, отличную от физических. При этом трактовка времени опирается на философскую интерпретацию его.

Для нашего времени характерно также развитие исследований сложных систем, которое осуществляется с использованием процедур построения математических моделей, исследования их на базе ЭВМ, интерпретации на изучаемой предметной области. В этих исследованиях большую роль играют такие свойства времени, которые не включались ранее в сферу конкретно-научного познания. Так, эти исследования опираются на категорию будущего, к которому безразличны физические модели времени. В процессе построения математической модели категория времени приобретает новый (по сравнению с прежним естествознанием) прагматический аспект, поскольку эта познавательная процедура предполагает наличие определенной цели познания и практического применения построенной модели. Эти области исследования, по-видимому, приведут к построению принципиально новых для точных наук моделей времени.

Развитие естественнонаучных представлений о времени на всех этапах и уровнях научного познания связано с осознанием действительности как временной, а времени, как имеющего модусы прошлого, настоящего, будущего. Можно аргументировать следующие тезисы: 1) уверенность в существовании “настоящего” выступает как предпосылка познания времени в науке; 2) философские учения о времени носят аксиологический характер: “вес” модусов времени: прошлого, настоящего, будущего – определяется ценностями.

Анализ естествознания показывает, что в науке время раскрывается частично. Оно представлено в аспекте временного порядка. Это позволяет получить такое знание, которое недоступно иным, кроме научного, методам познания. Научная концепция времени погружена в мировоззренческую, в других отношениях более богатую, концепцию, которая опирается и на жизненный опыт человечества. Она строится на базе динамического представления времени как текущего и обладающего модусами “прошлое”, “настоящее”, “будущее”. Ученый, для которого научная деятельность является частицей его более полной жизни, выходит в познании за пределы рамок гносеологического объекта в более широкую область человеческого. Это особенно заметно в современных областях “точных” наук, касающихся управления, проектирования, моделирования сложных систем.

Утверждение экзистенциального характера “настоящее существует” фиксирует факт существования человека, других людей, мира культуры, мира природы – факт, который специально не доказывается, но и не подвергается сомнению. Это – очевидность, с которой невозможно не считаться. Утверждение “существует настоящее” не подходит ни под статус определения, ни под статус конвенции, ни под статус научной аксиомы. Это утверждение другого рода. Оно в явной форме обычно не формулируется, ибо является выражением очевидности, выходящей за пределы научного теоретизирования. Лишь на уровне эмпирической научной деятельности этот факт оказывается важным, ибо здесь ученый выступает не только как гносеологический субъект, но и как человек, живущий в реальном времени и действующий с материальными предметами, – т.е. он включен и в своей познавательной деятельности в реальную жизнь, а не только в мир теоретических абстракций. Не случайно в физической теории нет понятия настоящего. Она не выходит в сферу живой жизни. “Настоящее” же – феномен жизни, а не абстрактного мира. Именно этот жизненный факт, который ученый знает до того, как он строит теорию, и независимо от этого, обеспечивает понимание научной модели времени, временного многообразия в физике – как времени текущего, того самого, в котором живут люди, природа, мир.

Другой вопрос, что интерпретация факта практической жизни, “жизненного факта” является различной в различных мировоззренческих концепциях. Что в нем, в этом факте: страдание, умирание, восхождение, радость? Отсюда и аксиологический характер концепции времени. “Настоящее” освещается с позиций человеческих ценностей, воплощенных в концепции, интерпретирующей факт “настоящего”. Концепция времени оказывается относительной к ценностям. В зависимости от того, на что ориентирован в своей жизни человек, как трактуются его возможности, мир, в котором он живет, – в истолковании времени делается акцент либо на прошлом, либо на будущем, либо на настоящем. Другие его модусы остаются в тени, их значение оказывается несущественным.

Как правило, в учениях о времени “настоящее” не является основным модусом времени. Это особенно удивительно, если иметь в виду антропологически ориентированную философию: ведь жизнь человека реализуется в настоящем, какие бы ни были у него надежды, верования, воспоминания, традиции. Вся жизнь человека проходит в настоящем, даже если “время – это длительная смерть”. Забывать о настоящем, значит забывать о человеке, делать его лишь средством для чего-то, но не целью. Модус настоящего может быть значимым в той концепции, где человек призван действовать. Деятельность содержит в себе и память, и цель, а осуществляется в настоящем.

Время пронизывает всю человеческую жизнь, и практическую и духовную. Человек осознает временной характер действительности и самого себя, как действующего и мыслящего, в различных формах. Философия, искусство, литература, конкретные науки, обыденное сознание содержат в себе временное видение мира. Конечно, в различные периоды развития человечества темпоральность действительности находит различное выражение в формах ее духовного освоения. Иногда, это практически элиминация истории – в статической концепции времени. Иногда – это элиминация устойчивости и акцент на становлении, эмерджентности, что находит свое выражение в динамической концепции времени. Богатство действительности и исторически конкретный характер познания обуславливают изменение характера видения времени.

Развитие науки приводит к углублению и развитию наших представлений о времени. Сложные процессы интеграции и дифференциации науки, характерные для современного этапа развития науки, оказывают большое влияние на наше понимание времени. В свою очередь различные этапы развития научных исследований связаны с различными по своему содержанию аспектами временного осмысления действительности. Изменение представлений о целях и задачах научных исследований сопровождается смещением акцентов в трактовке времени.

После создания классической механики в физике, а также в естествознании и науке в целом, сложился такой идеал научного познания, согласно которому теория должна объяснять явления как причинно обусловленные и происходящие в пространстве и времени, на основе формулирования однозначно детерминированных законов. Геометризированная модель времени, которая использовалась в классической теоретической физике, представляла мир физических теоретических объектов как не имеющих истории, не подвластных процессу становления. Эта модель органически связана с представлением об однозначности детерминированности физических явлений, описываемых теорией. Теория и законы, сформулированные в ней, рассматриваются безотносительно к тому “человеческому” времени, в котором живет общество. Кажется, что время теории и время общества, его реальной истории, не имеют никаких точек соприкосновения. Теория предстает как нечто выключенное из бренной жизнедеятельности людей. Сотворенная людьми, она вместе с тем напоминает нечто божественное, после своего создания отчужденное от людей и безразличное к их мирским интересам.

С развитием квантовой физики идеал научного объяснения начал изменяться. Оказалось, что квантовые явления не удается объяснить посредством однозначно детерминированных законов. Законы квантовой физики опираются на вероятностные представления. Но представления о времени оказываются очень устойчивыми. Квантовая механика использует время как ту же самую переменную, которая входила в классические теоретические представления. Но наряду с этим в развитии теоретической физики ХХ века можно наблюдать тенденцию нивелировать свойства времени по сравнению с пространством. Эта тенденция выражается в ней гораздо сильнее, чем в классической механике, в которой при использовании геометризированной модели времени пространство и время отчетливо и не двусмысленно различали. Видимо, вероятностный характер квантовых теорий не соответствует статическим моделям времени, воплощавшимся в теоретической физике прежде. Но квантовые теории, так же, как прежние теории, объясняя явления, строятся как безразличные к темпорализму человеческой жизни.

Что касается эмпирического уровня научного познания, то с созданием квантовой физики и теории относительности приходит понимание того, что научная деятельность является макроскопической деятельностью человека. Это было выявлено и подчеркнуто в результате анализа роли прибора и системы отсчета в научном познании. В квантовой же физике соотношение неопределенностей накладывает дополнительные ограничения на процедуру измерения времени, с которыми классическая физика не сталкивается. Более того, в процессе эмпирического исследования ученый опирается на определенное понимание времени, которое сложилось в процессе осознания действительности и самого себя как имеющих временную структуру (на уровне философской рефлексии или же в рамках обыденного сознания, имеющего в свою очередь определенные мировоззренческие предпосылки). Эмпирический уровень научных исследований, связь с которым во многом обеспечивает интерпретацию соответствующих теоретических величин как времени, предполагает учет целого ряда реальных условий, в которых живет и действует человек.

С развертыванием исследований по изучению сложных систем произошли определенные изменения в понимании цели и задач научного исследования, а в связи с этим дается более богатое, чем в теоретической физике истолкование времени.

Если прежде считалось, что основная задача ученого заключается в том, чтобы объяснить явление, то теперь его исследование должно быть эффективно с практической точки зрения – помогать решить проблему. Исследователь должен уметь проектировать и конструировать объект с заранее заданными свойствами, управлять реальным процессом при наличии определенных реальных ресурсов. Среди этих ресурсов одним из фундаментальных является время. Эти исследования погружены в реальное социальное время общества: временной параметр, используемый в них, соответствует ходу социально декретируемого времени. С социальной стороны – это ход времени, регламентирующего жизнедеятельность общества, времени, которое неразрывно связано с его функционированием и развитием. Оно выступает одной из важнейших основ в исследованиях такого рода. Время, значимое для общества, входит непосредственно в ткань научного исследования, воплощаясь в цель исследования, в формулирование конкретной научной задачи, в способ решения задачи.

До сих пор остается в силе идея, высказанная Бертраном Расселом о том, что в теоретической физике для описания объектов внешнего мира с точки зрения их временного поведения достаточно использовать представление временного порядка. При этом нет никакой необходимости в понятии течения времени. Современное естествознание отходит от свойственной прежней физике идее эквивалентности всех моментов времени, согласно которой моменты времени различаются только лишь отношением порядка. Появляется, по крайней мере, локальная неэквивалентность моментов: некоторый временной интервал оказывается выделенным по сравнению с другими. Эта выделенность обусловлена характером протекающих процессов. Одним из примеров может служить введение представления о “настоящем” в известной концепции И. Пригожина. Казалось бы – вот оно течение времени! Но локальная неэквивалентность моментов времени по-прежнему вводится в контексте так называемого “опространствованного времени”, когда события описываются лишь как различающиеся в некотором отношении, но не как происходящие, не как случающиеся. С этой стороны мир раскрывается человеку лишь в опыте его непосредственной жизни.