Один из основателей теории струн, физик-теоретик Ли Смолин из канадского Университета Ватерлоо, который входит в сотню самых выдающихся мыслителей мира и в рейтинге журнала Foreign Policy занимает 21-е место, с самого детства, по его собственному признанию, пытался понять, что такое время. Четыре года назад он писал: «Я изучал этот вопрос большую часть моей взрослой жизни. Но должен признать, что и теперь я не ближе к ответу, чем был тогда».
«Вне времени законы природы непостижимы. Если мы хотим понять закон… он должен развиваться, изменяться со временем, он должен зависеть от времени».
Сегодня он может сказать по этому поводу что-то более определенное. В своей новой книге «Возрожденное время: от кризиса в физике к будущему Вселенной» (Time Reborn: From the Crisis in Physics to the Future of the Universe) Смолин вопреки устоявшемуся мнению утверждает, что время – это физическая реальность, не зависящая от нашего восприятия. «Время – вершина всего, это «парамаунт», – утверждает он. Физик убежден, что время не только реально, но представляет собой ключ к пониманию законов природы.
...Что такое «время»? Ни Ньютон, ни Эйнштейн этого вопроса не прояснили. Они говорили не о времени, а лишь о часах, которые его измеряют. Ньютон считал, что во Вселенной, в каждой ее точке, работают везде одни и те же абсолютные часы и все они тикают в унисон. Эйнштейн поправил его, разбросав по миру часы с разными временами да еще заставив их спешить в зависимости от скорости, с которой точка – извините, масса – по этому миру передвигается относительно наблюдателя. Часы, одни только часы!
Сегодня физики в основном считают, что время – понятие субъективное, своеобразный продукт нашего восприятия и более ничего.
Эйнштейн еще утверждал, что время представляет собой четвертое измерение вдобавок к трем пространственным. Нам говорят, что на самом-то деле в мире есть одиннадцать измерений, просто семь остальных в ходе Большого взрыва свернулись в спиральки планковского размера и потому нам недоступны. Но бог с ними, с этими семью недоступными измерениями, хватает и того, что время – четвертое. Это значит, что вообразить его человеку нельзя, как нельзя представить себе четырехмерную сферу. Так что на сегодня физики в основном сошлись на том, что время есть понятие субъективное, что оно – своеобразный продукт нашего восприятия и более ничего. Вариант паллиативный, ничего не объясняющий но, возможно, соответствующий реальному положению дел. При этом позволяющий сохранить лицо и… не попасть в психушку.
Вернемся к Смолину. «Вне времени законы природы непостижимы, – говорит он. – Если мы хотим понять закон… он должен развиваться, изменяться со временем, он должен зависеть от времени. Закон, таким образом, исходит из времени, он субъект времени, а не наоборот». Критики такого взгляда на время указывают Смолину, что здесь есть так называемая проблема метазакона. Если время управляет законами, то должен быть высший закон, метазакон, который указывает времени, как ему этими законами управлять. Но не означает ли это, что сам метазакон из времени не исходит?
Проблему Смолин признает, заявляет, что на сегодня это действительно камень преткновения, однако считает, что в будущем эту проблему можно будет разрешить. «Я думаю, – говорит он, – что космология XXI века будет развиваться в таком направлении, что сможет разрешить проблему метазакона».