Алармизм - понятие психологии, психоанализа, включая неофрейдизм, а также экзистенциализма и социальной философии. Оно отражает присущий высшим живым системам, обладающим нервными центрами и сетями, феномен самоощущения страха, боязни чего-либо в настоящем и будущем. А. вообще выступает в виде двух взаимосвязанных форм — биологической и социальной. В рамках психологии А. определяют как особое, тревожное, паническое чувство и мироощущение (часто это даже предощущение будущего несчастья), как негативную реакцию человека и групп людей на состояние настоящего или будущего. Это понятие имеет свой смысл в этологии как теории поведения высших животных. В темпорологическом плане А. играет роль особого инструмента (как в данное время, так и в последующем, в будущем) оценки меры жизнеспособности и угроз существованию, функционированию и действиям живых систем, организмов, сообществ, человека (вместе с его целевой ориентацией, ценностями и идеалами). Прошлое в его конкретных событиях и состояниях обычно не вызывает у людей никого А. В этих оценках могут быть стыд, безразличие, гордость, но не страх. А. - это тревога как за себя самого, так и за судьбу актуального для человека окружения, т.е. за близких, за судьбы всего человечества, природы, а также за мир своих ценностей, идеалов и т.п. Именно - здесь, теперь, а также здесь, там, где-то, но завтра, вообще, - потом. От простого опасения (боязни) страх отличается тем, что он бывает не связан с каким-то определенным угрожающим объектом. Утверждение и подавление различных страхов и А. на протяжении всей истории человечества было всегда одним из важнейших элементов его культуры.
Понятие А. (от англ. alarmism) означает «паника» и производно от фр. аlarme - тревога, тревожное состояние, мироощущение человека, которое буквально означает «К оружию!» – a l’arme! Термин А. используется почти во всех европейских языках. С точки зрения философии, феномен А. (как и эсперанция - надежда) – проявление общей самоактивности материи и духа, а также их рефлексии и взаимодействия.
Страх у человека зарождается в его чувствах, психике (в душе), в сознании индивидов и отражается затем в рамках культуры в поведении, действиях, поступках, деятельности (индивидуальной, групповой, коллективной) как общества, общественных классов и слоев, групп, так и этносов, индивидов. При этом страх может быть сымитированным и специально демонстративным. Примеры такого поведения видны у высших животных в форме поз покорности у псовых и др. А. распространен во всем многообразии форм и видов человеческого сознания, рефлексии и поведения, теоретического и практического. Он включает эмотивную и мыследеятельную сферы. Животным присущи в основном первый из его видов (на угрозу существованию сейчас). В соответствии с этим можно построить классификации видов страха, фобий и А. По-греч. страх, ужас - phobos, по-лат. – terror, по-франц. – le peur и la crainte, по-англ – fear и terror , по-нем – der Angst. Социальный А. - один из видов и проявлений А. вообще. А. по-русски выражен в понятиях страха, отчаяния, страдания, горя и др. А. содержит и непреходящую для него характеристику наежды. на благоприятное будущее. То есть, в действительности, человек, как и все живые системы и соты, противоречив. Он не только зверь и ангел и т.д., он и скала твердости духа, он все же надеется на что-то лучшее, но он еще, одновременно, и алармист, он все время чего-то боится, в лучшем случае - осторожничает. Если обозначить страх как С., а надежду через Н., то, схематически, человек, как и все высшие организмы с центральной нервной системой, живут в сочетаниях того и другого: Нс – Сн – Нс – Сн - … Здесь нижние индексы С и Н обозначают постоянство наличия побочного противоположного чувства в главном.
Феномен страха исторически при объяснении происхождения религий считался главным источником идей Бога, загробного существования, веры вообще. Эту идею выразили еще Демокрит и Лукреций. Затем, в Новое время, Д.Юм, П.Гольбах, Л,Фейербах и др. развили эту точку зрения. Она небезосновательна, хотя и не исчерпывает проблему происхождения религий. Аристотель, разбирая смысл трусости и мужества, говорил, что трус легко теряет надежду: ведь ему все страшно. А мужественный ведет себя противоположным образом, ибо человек, надеясь на себя, обладает отвагой. (см. Аристотель. Никомахова этика, с. 111).
В истории философии страх и А. – в центре внимания экзистенциалистов. В философии и социальной психологии А. и мироощущение страха в поведении людей впервые выразил Ф.М. Достоевский. Не случайно, что его считают основоположником экзистенциализма. Именно он подметил, что человек не есть благоразумное существо, а существо иррациональное, испытывающее страх и имеющее даже потребность в страдании. Человек ко всему еще и существо рисковое. Он хочет заглянуть в ужасную пропасть, чтобы, отпрянув от нее, почувствовать радость облегчения от страха. Впервые категорию страха как центральную в философии существования ввел в XIX в. датский философ С.Кьеркегор. Здесь он всеобъемлющий и абсолютный феномен. Самоощущение страха тесно связано с экстремизмом (от лат. extremum - крайний). В истории русской философии наибольшее внимание на обращение человека к крайностям, границам меры ( «экстремизм» от лат. extremum - крайний) обратил Н.А. Бердяев. Он считал его глубоко органичным русскому национальному характеру, считал, что мы, русские, плохо понимаем значение относительного, ступенчатости исторического процесса, различия сфер культуры (см.: Бердяев Н.А. Русская идея и др.). Изучая национальное в социальном А., невозможно игнорировать оценки Бердяева по этому вопросу. В экзистенциализме причиной страха считается пребывание в мире как таковом (М. Хайдеггер). Страх обуславливает человеческое существование и раскрывает его как возможное бытие, свободное в понимании самого себя, собственного характера вследствие свободы недетерминированного поведения, которое нельзя предвидеть. По Хайдеггеру, страх открывает последнюю возможность всей жизни – смерть. Согласно Ж.П.Сартру, есть метафизический страх, как страх перед самим собой, своей свободой и возможностями. В психоанализе различают рациональный страх и иррациональный, глубинный. В свете сказанного, можно смело назвать экзистенциализм философским А. Классики этой философии центральными проблемами считали вопросы о том, стоит ли жить и необходимости самоубийства - личного и группового. Фактически перед нами индивидуалистическая позиция личности, отрицательные переживания которой поглотили все и окрасили мир в черный цвет, это философия комочка протоплазмы, заброшенного в вечно угрожающий ему мир.
А. вообще и социальный в частности в ходе истории не оформился в какую-то особую систему взглядов, отдельную от систем, например, шопенгауэровского пессимизма, ницшеанства или экзистенциализма. Он не является также какой-то теоретически оформленной концепцией ни в экологической теории, ни в мировоззрении тех, кто практически и на уровне теоретического анализа борется за выживание человечества перед лицом глобальной катострофы и устойчивое развитие на планете. Социальный А вбирает в себя как философию экстремизма, пессимизм, так и экзистенциализм. Социальный А. исторически возник не из религии или какой-либо философии, идеологии вообще, а из опыта и конкретной эмпирии людей.
Основания А. находятся в самом бытии, существовании и специфических свойствах самих рефлексивных систем, а также в условиях их взаимодействия со средой. У всех живых систем и сетей есть рефлекторные и психологические (как у человека) подсистемы и механизмы оценки настоящего, а также предвидения будущего, оценки результатов действия. Они есть у всех бихевиоральных, т.е. функционально ориентированных поведенческих объектах. Здесь бихевиоральные сети и системы – это все объекты живой природы, включая человека, а также смешанные, гибридные системы и сети, вроде экологических, человекотехнических, аграрных и др. Биологическую и психологическую основы А., страха вообще, создают природные программы, раздражимость, реактивность, безусловные и условные рефлексы животных и человека, а также реакции, сформированные в условиях общественной жизни человека как родового существа в рамках культуры. Они опираются на имеющие определенную биологическую основу самоощущения (как «Аз есмь» (я есть) у человека, как принцип «Ин-се» - от лат. in – в, esse – быть). Последний обозначает присутствие в человеке и в любом живом существе ощущения бытия его самого в данный момент времени. Этот принцип определяет многое, в том числе оптимальную этику действия. Он создает критерии жизнеспособности, самоидентичности, эффективности действий человека, и др., чувства совести, стыда, вины и др., переработанные и развитые в условиях его культуры на протяжении истории. Физиологической и психологической основами страха будут защитный рефлекс и рефлекс самосохранения, которые могут скачкообразно перевести живое существо в состояния или агрессии, или атараксии, безразличия. С этим нельзя не считаться в управленческой, экономической, социальной и политической практике. В психологии эти подсистемы и механизмы обозначаются термином «акцептор результатов действия», который в 1955 г. ввел П.К.Анохин (лат. acceptor - приемщик). В информационном смысле акцептор суть «информационный эквивалент результата», извлекаемый из памяти в процессе принятия решений и «опережающего отражения действительности». В случае отрицательного результата оценки «теперь», данного и наличного состояния такой субъект деятельности переходит к новому, другому целенаправленному поведению (см.: Анохин П.К. Философские…). У человека на этой основе развиваются исторические формы воображения и фантазии.
А., в принципе, необходимо соотносить с такой характеристикой человеческого сознания, психологии, чувствований и поведения, как экстремизм. Последний (хотя это и достаточно одномерная характеристика направления изменений исключительно по линиям наибольших и наименьших значений каких-либо идеальных и/или материальных параметров) нельзя трактовать исключительно со знаком минус, то есть как целиком негативное явление (см.: Разумовский О.С., 1996; Он же,1999). Фундаментальными мерами и масштабами для оценки экстремизма будут рациональность / иррациональность / нерациональность, а также, соответственно, — оптимальность / неоптимальность / безразличие (см.; Разумовский О.С., 1988). В целом, О.С.Разумовский связывает А. с феноменами и понятиями надежды и экстремизма. Какова же связь А. с экстремизмом? Экстремизм (маргинализм) широко распространен в сферах человеческого сознания, психологии, чувствования и поведения на разных уровнях и в разных областях: от абстрактно-теоретической, философской, от политической идеологии до поведения и поступков отдельных классов, этносов, групп людей, индивидов. Экстремизм можно рассматривать как абсолютизацию тех или иных идей, понятий, взглядов, концепций, подходов и в теоретической, практической и эмотивной сферах с непременной проекцией их на различные области самой жизни человека и общества. Действия экстремистов (и максималистов) в политике неэффективны и подвергаются критике не за то, что имеют целью экстремальные сроки и способы развития, а за неправильный выбор путей и средств их достижения. Экстремисты пытаются максимизировать вторичные, производные характеристики развития, такие как насилие/ненасилие, распределение, формы отношений, а это в целом мешает оптимизировать определяющие характеристики развития. Общественное сознание реагирует на описываемое расхождение чаще всего алармистски, в духе максимализма. Экстремизм любого рода всегда оборачивается для людей горем и несчастьями, войнами и стаданиями, кризисами и катастрофами. Количество форм и видов экстремизма и соответственно А. очень велико. Можно выделить профессиональный, классовый, национальный, государственный экстремизм и А.. Различают экстремизм и А. экономический, этический, эстетический, религиозный, научный, философский, экологический, политический и др., групповой и индивидуальный. Воплощаясь в действиях, поступках, они образуют вместе с нормальными действиями и поступками живую ткань конкретных событий жизни, создают в целом реальный ход истории. При этом основное для алармистского мироощущения и рефлексии — это пространства настоящего и возможного, понимаемые в основном негативно. Настоящее здесь нельзя мыслить в духе физического времени как мгновения. Нет, это дление, это “со-стояние”, контемпоральность с чем-то меня или других.
В целом А. определяется как пессимистическое сознание, мироощущение и рефлексия, хотя и особого, крайнего, маргинального типа. Экстремистская форма социальной философии А. - это пессимизм. Не останавливаясь на истории таких идей и, даже, на “Екклезиасте”, укажем здесь имя немецкого философа А. Шопенгауэра. Пессимизм, это не только душевный настрой, самочувствие человека, но это и особая система представлений о мире и о себе в этом мире в свете негативного отношения к существующему и ожиданиям от будущего (см.:Грот Н.Я. О значении пессимизма…; Дробницкий О.Г. Оптимизм…). Пессимизм вместе с тем и ценностная сторона мировосприятия и рефлексии. Таков и А. В нем мир и человек оценивается и осмысливается с точки зрения соотношения добра и зла, справедливости и несправедливости, счастья и бедствий, страданий, свободы и угнетения, господства и подчинения и т.д. Пессимизм как фундамент А. есть по-сути дела оценочный модус, тон и настрой, пронизывающий все негативное в чувствах и мыслях людей, хотя, кроме случаев патологий, модус преходящий и неоднозначный. Видимо, чистое состояние страха и отчаяния гибельно. Надежда и оптимизм — это последнее, что умирает вместе с человеком. Пессимизм получил в мышлении и мироощущении людей теоретическое и религиозное оформление. Феномен социального А. и пессимизма как всеохватывающая и доминантная характеристика отношения человека к миру и к себе отнюдь не присущи большинству обществ так называемого “третьего мира”. Это происходит в силу целого ряда причин: условий жизни человека в соответствующих странах, специфики их культуры, традиций, верований и т.п. Проявлением социального А. и пессимизма в сферах сознания и поведения является экологический А.(см. Разумовский О.С., 1994).
Социальный А. в областях, о которых идет речь, - одна из доминант сознания, мироощущения, поведения и поступков людей, один из главных факторов, который учитывается, когда принимают и реализуют те или иные решения в сферах экономики, финансов, социальной жизни, культуры, образования, религии, науки, политики и др. Здесь любые внушающие тревогу, страх, чувство беспокойство и т.п. новые решения и меры могут стать мгновенно той каплей, которая переполняет чашу, когда различного рода сдержки и противовесы уже не сработают. Подобное явление для сложных систем было исследовано и раскрыто в синергетике при анализе зон нестабильности, бифуркаций и режимов с обострением.
Заметим, что непосредственная реакция людей на глобальные проблемы современности и кризис всего общества такова: надо немедленно ограничить производство того-то и того-то, слиться с природой, всемерно расширяя заповедные и охраняемые зоны, иначе жить станет вообще невозможно, и т.д. Весь взрыв тревожного интереса к такого рода проблемам, оценки, выводы и предложения вовсе не инспировались философией пессимизма или экзистенциализма и т.п. Определяющую роль здесь сыграли и просто любовь к жизни, и сама практика жизни. Все это (его можно назвать “движением социального и экологического А.”) в отличие от ведущего в никуда, в тупик и в безысходность пессимизма и экзистенциализма, — обращено (в целом) к утверждению для человека положительных программ жизни и выживания. Эти последние основываются на приципах оптимизации и эффективности в соответствующих системах (см.: Разумовский О.С., 1990), на рациональных решениях данных проблем.
Как уже видно, А. направлен в пространство возможностей, в том числе для экзистенции (возможных условий жизни, существования) и для действий, деятельности вообще (в пространстве возможных действий). Собственно говоря, перед нами два вида единого пространства. Представим их, как это делают в математике, в виде совокупностей точек, отображающих все возможные состояния, условия и действия. Будем учитывать их значения с учетом времени в форме значений 0, (+) и (-). Они таковы с точки зрения субъекта деятельности, который может это сделать под углом зрения своих шкал ценности. Время должно быть взято со знаком (+) как существующее изменение. Тогда, формально, все возможные состояния будут находится на плоскости в каком-то из квадрантов. Субъект деятельности должен быть взят обобщенно: это и индивид, и группа, и социальный слой, и сообщества вообще любого типа (нации, конфессии, государства, национальные и международные сообщества и организации в самых различных областях деятельности и др.). Тогда, для чистого пессимиста все траектории событий целиком разместятся в четвертом квадранте; для чистого оптимиста — целиком в первом; для впавшего в атараксию, безразличие эти траектории не реализуемы и останутся в точке 0, не выйдут никогда за его пределы; для субъекта деятельности с обычным здравым рассудком (то есть в норме) такие траектории разместятся в том и в другом квадрантах, так как его оценки будут содержать значения (в виде точек) от нацело нулевых до нацело положительных. Для субъекта-алармиста, как это скоро обнаружится в его оценках и ожиданиях, будет слишком много точек (с позиций нормы) со знаком (-) вблизи (по времени) и дальше. По его мнению, количество последних и их частота, а также плотность будут в дальнейшем нарастать до максимума и, наоборот, убывать у точек со знаком (+). При этом, “алармист-в-норме” не станет отрицать наличие для данного времени точек со знаком (+), но, дальше — все станет “чернее” от количества точек со знаком (-). Но это не все. “Алармист-в-норме”, способный как и все люди к прогнозированию и пректированию своих действий, станет предлагать альтернативы возможного хода событий (траекторий) и искать, где и когда может произойти уменьшение количества, частоты и плотности точек со знаком (-). Все это обуславливается его способностями разглядеть будущее, когда “прозрачность” пространств возможностей и возможных действий (которые можно разделить и рассматривать самостоятельно), не исключено, — убывает обратно пропорционально квадрату расстояния по времени от точки наблюдения, а сам субъект находится в относительно узком “коридоре” условий, характеристик и жизненных обстоятельств (Разумовский О.С., 1999) — текущих и долговременных. Чаще всего он должен отслеживать одновременно несколько траекторий событий самого разного, масштаба, плана и характера, которые касаются многофакторных и многопараметрических объектов, взвешивать все это с учетом собственных сил и возможностей. Отдельно взятому индивиду чаще всего такая ноша непосильна. Сказанное о пространствах возможностей и возможных действий легко изобразить графически. Заметим, что современная наука уже располагает эффективными средствами для анализа сложных многопараметрических систем с помощью средств прикладной теории нечетких систем, паранепротиворечивой логики и теории управления, статистики и экспертных оценок.
Можно выделить два вида А. социального и любого вообще: (1) А. по поводу тактики человека, субъекта деятельности вообще в их повседневной деятельности в рамках наличного бытия и окружения. Это своего рода “А. сейчас”, исчезающий вслед за исчезновением наличных и возможных экстремальных ситуаций, касающихся субъекта деятельности. Он, этот А., побуждает здесь и сейчас к ответным реакциям (в духе обрисованного выше) на эти экстремальные ситуации, в том числе на мнимые. Он толкает к действиям в духе защиты, самозащиты, кооперации, поддержки (и поиска союзников, и т.п.), приспособления, а также агрессии, атараксии, выжидания. (2) А. по поводу стратегии субъекта деятельности ( агента) по отношению к среде и к себе. Перед нами социальный А. насчет завтра, по поводу будущего. Он может быть относительно дифференцирован (как и предыдущий) по многим параметрам. Он иерархичен и преходящ в связи с самой историчностью, вообще также, в связи с лабильностью человека как родового существа. Оба вида А. остаются все время своего рода колоколом тревоги среди благодушия, эгоизма, безразличия, инертности, беспечности своей и других, среди людской подлости, предательства и т.д.
Разные люди, их группы, слои, классы, этносы, государства и др. в силу воспитания, традиций, господствующей морали, идеологии, а также бытующей житейской философии могут по-разному реагировать на одни и те же ситуации, характер возможностей и последствий в будущем. Основа различия реакций на экстремальность - в слишком разных возможностях и способностях тех и других адекватно реагировать на угрозы для жизни, существованию и продолжению деятельности, угрозы ценностям, идеалам и др. Другое дело негативные для всех, особенно, глобальные по своим масштабам и грозные экстремальные ситуации, катастрофы и катаклизмы. Они могут объединить огромные массы людей на планете. В связи с этим есть смысл различать общий (даже всеобщий) и частный А.
Нельзя не сказать об абсолютизации, преувеличении и т.п. в А. каких-то свойств, состояний и т.п. А. можно точнее понять как переход человека (вообще, агента деятельности) через границу меры собственной нормы состояния, оценок и т.п. в разных сферах эмотивности, рациональности, поведения и действий. Фактически, это часто необоснованное преувеличение, необъективность оценок, ошибочность понимания и восприятия реального и возможного. Мы наполнены всякого рода иллюзиями эмотивного и когнитивного характера, мы всегда хоть в чем склонны к самомнению, мнительности, сами себе создаем разного рода страхи, фобии. Все это образует условия для перехода через меру, уход в безмерное. Подчеркнем еще раз очень важный момент — постоянно встречающуюся избыточность в оценках экстремальных ситуаций. Она большей частью эмотивна по происхождению и нередко страдает непоследовательностью. Но, объективно, она ведет к преодолению чисто психологического барьера инертности большинства людей, управленческих групп в том числе. Недаром поборники сохранения природы и сторонники ядерно-ракетного разоружения вроде партий и движений “зеленых” довольно давно избрали тактику преувеличений: “Надо хорошенько напугать людей, чтобы сдвинуть их с мертвой точки!”.
В связи со всем сказанным можно различить еще два вида А. (социального в том числе) — конструктивный и неконструктивный. Так, например, экологический А. после Чернобыльской катастрофы выступил против атомной энергетики вообще. Между тем, конструктивный А., должен будет сделать второй шаг: начать громко кричать о надвигающемся энергетическом кризисе, не молчать о нем. Собственно, конструктивный А. так и поступает: он инициирует расчеты, прогнозы, меры безопасности и т.п. Подобное же должно происходить и в других видах социального А., в том числе по поводу глобальных проблем современности, устойчивого развития человечества, экологии. Социальный А. в целом, пока он не переступает меры здравого смысла, остается во многих отношениях полезным и необходимым обществу и сейчас, и впредь. Это социально необходимый спутник нормального развития общества. Его функция — указывать источник, направление, характер и масштабы опасности, грозящей человеку. Иначе говоря, он выполняет социально-защитную и социально-предупредительную опережающую функции. Вспоминается сказочный петушок в сказке А.С. Пушкина, который указывал характер и направление опасности.
Подчеркнем, что социальный А., экоалармизм в том числе, содержат в себе важный рациональный момент: они придают соответствующим проблемам статус серьезных социальных проблем, требующих к себе серьезного же отношения человеческого общества. Для неалармистского определения данных и будущих ситуаций в тех или иных системах в современной науке существуют эффективные экспертные логико-математические, вычислительные и психолого-аналитические средства, методы, модели и технологии. Они позволяют получать необходимые и весьма точные прогнозные данные о будущем, демпфирующие экстремизм оценок ситуаций со стороны социального А.
Исторически, все мы, человечество и большинство из нас, преодолевали свои страхи, развивая науку, просвещение, образование, информацию о мире и о себе, не считаясь со всяческими фобиями, заблуждениями, пророчествами и предзнаменованиями, становясь со временем все сильнее и смелее.
Аристотель. Никомахова этика, // Аристотель. Сочинения в четырех томах, т. 4. М., 1986. – С. 111; Бердяев Н.А. Русская идея. Судьба России. М., 1997. - С. 19; Грот Н.Я. О значении пессимизма и оптимизма как мировоззрений. Одесса, 1884; Дробницкий О.Г. Оптимизм и пессимизм // Философская энциклопедия. М., 1967, т. 4. - С. 157 -59; Гуревич П.С. Страх – молитва души // Философские науки, 1992, № 2;Страх // Большая совет. энциклопедия, т. 24, кн.I. - С. 556; Страх // Краткий психологический словарь. М.,1985. – С. 344; Страх // Философский словарь, изд. 22-е, новое / Пер. с немец. – М.: «Республика», 2003. – С. 426 [Philosophisches Wörterbuch. – 22 Auf. Stuttgart, 1991]); Разумовский О.С. Экстремальные закономерности. Категории наибольшего и наименьшего. — Новосибирск, 1988; Он же. Закономерности оптимизации в науке и практике. Новосибирск, 1990; Он же. Значение и смысл экологического алармизма // Ноосферные взаимодействия и ядерная безопасность. Томск, 1994; Он же Идея оптимальной этики // Гуманитарные науки в Сибири. — 1996, № 1. — С. 19 — 25; Он же. Социальный алармизм // Полигнозис, 1999, № 2. – С. 38-48; Sartre J-P. L’être et le néan. – P, 1943; Angst und unsere Zeit. 1965, etc.
О.С.Разумовский