Время (обыденное) – представление о времени в обыденном сознании, мышлении и мировоззрении человека - как индивида, так и общества. Последнее из них включает особенности истолкования понятия времени вообще на уровне мировоззрения и психологии этнических и социальных групп, слоев, классов, общества. В. – элемент общего мировоззрения, возникавшего постоянно в повседневной жизни людей. Это - элемент, который является, наряду с другими, важной составной частью мировоззрения и мифологического, религиозного, и нерелигиозного, например, натурфилософии, науки, искусства вместе с эстетикой, моралью вместе с этикой, права и др. Он также – непременная составная часть современного общего мировоззрения большинства людей, которое в наше время предстает в основном как «онаученное». Вместе с тем, его надо четко разграничить с религиозными, философскими, научными, профессиональными, деловыми и т.п. видами мировоззрения. Соответственно, надо отделить данное понятие В. от представлений и понятия времени, возникших в их рамках, - как представлений или более обобщенных и более развитых, или как узко специализированных.
Онтологической основой рассматриваемого здесь В. являются, во-первых, конкретное бытие объектов разного рода, материальных и идеальных по происхождению, их свойства, которые включают обязательно изменчивость, движение и время как важнейшие атрибуты бытия, и, во-вторых, человеческая способность к восприятию того, что обозначают «временем».
Вместе с тем, нам и сегодня, как и десятки тысяч лет назад, как говорил об этом американский писатель и ученый Айзек Азимов, для непосредственного восприятия доступны все те же феномены. И, поскольку, мы располагаем также все теми же органами чувств, как и некогда, то, поэтому, даже в наш век научно-технических достижений, трудно обнаружить какие-то особые, новые, результаты познания таких феноменов в ходе восприятия и познания человеком текущего бытия, включая В., если они не добыты наукой. Обычно, этот факт недооценивается. Вспомним, что часы и календари – уже давно предметы повседневного обихода. А в самом конце XIX века такой известный физик как Л.Больцман говорил: наступит время, когда каждая домашняя хозяйка будет знать, что такое амперы и вольты. Насчет амперов – трудно сказать, а вот часы и минуты, датировки разных событий семейной жизни, время начала и окончания рабочего дня и пр., и, конечно, ватты и киловатты, как единицы потребляемой за определенное время энергии, уже прочно отложились в обыденном сознании.
Каковы же наши органы чувств? Как известно, их пять: зрение, слух, осязание, обоняние и вкус. Эти органы чувств общи у нас с высшими животными. Главную роль в формировании представления о В. играет зрение. Но, в целом, понятие В. – продукт деятельности и мышления, основывающегося на восприятии ощущений, и возникающей в голове человека информации об объектах восприятия. Наши текущие, изменяющиеся ощущения (и обобщения) автоматически, в силу действия врожденных алгоритмов, программ и приобретенных в ходе воспитания и обучения знаний, соотносятся с нашим образным, понятийным и речевым отображением действительности. При этом создаются как образы, так и понятия о мире, в частности, - о времени. Образно, В. представляется нам как независящий от нас поток, река, где все изменяется («Все течет, все изменяется», - как говорил Гераклит). В. представляется нам также как пространство, которое заполнено как в прошлом, так и теперь событиями и действиями, а уже как будущее, - пространство, заполненное возможными, вероятными событиями, действиями, поступками и т.п. Вместе с тем, «все люди философы», и, поэтому мы все время обобщаем впечатления действительности в суждениях и сентенциях насчет событий и этапов жизни, изменении нравов и обычаев, и т.п. К такому пониманию В. присоединяется желание человека измерять и сравнивать то, что можно количественно оценивать, а также фиксировать благодаря памяти. Например, мы оцениваем длительность существования объектов, а также свое собственное ощущение бытия в потоке В. Достигается это путем сопоставления полученных оценок длительности существования чего-то с длительностью своих собственных ощущений и самочувствием, а также с текущими и регулярными свойствами других объектов разного рода, особенно имеющих равную мерность частей своего существования, ритмичность и повторяемость. Тогда в нашем представлении возникает нечто вроде «часов», хотя свойством «часовоподобия» или «часовости» в принципе обладает все в мире. И В. представляется нам также чем-то независимым от нас, вытянутым линейно, и чем-то бесконечным в обе стороны, но способным к повторению. Это ощущение приводило человека, в глубокой древности, еще в каменном веке к образу спирали, например как образу пути Солнца во времени. Археологам это хорошо известно.
Воспользуемся определением времени автора знаменитого словаря русского языка В.И.Даля, опиравшегося на те представления о нем в русском народе, которые оформились, например, в XIX веке. Понятие данного В., - используя дефиницию Даля, чтобы не смешивать В. с современными научными определениями (удалив при этом из него философские трактовки времени) - можно истолковать так. Время – это: 1) последовательность случаев, событий. Даль пишет: «К тому пример: «Время за нами, время перед нами, а при нас его нет»; синонимы В., такие как «2) пора, година, срок – конкретное время, его отрезок». Это также «3) погода, состояние воздуха; 4) счастье, земное благоденствие». Заметим, что в философском, а также в «онаученном» разъяснениях смыслах В. «живого русского языка» у Даля присутствуют - как синонимы В. - такие понятия, как «длительность бытия», «пространство в бытии» и «последовательность существования» (см.: Даль В.И. Толковый словарь ...).
К числу фактов языка относятся тезаурусы понятий о времени. В русском это не только время, но и вчера, сегодня, завтра, прошлое, настоящее и будущее, изменение, движение и др. Их легко найти в толковых и энциклопедических словарях. Известны латинские нравоучения: “Vivero memento” (Помни о жизни) и “Memento mori” (Помни о смерти). В русском фольклоре, собранном, например, В.И.Далем, мы найдем немало речений, отражающих народное понимание В., жизни человека во времени и темпа его, смысла жизни и т.п. Это и загадки: «Что возвратить нельзя?», «Вчера было, сегодня есть и завтра будет» и др., пословицы и поговорки: «Всему бывает конец», «Пора да время дороже золота», «Век прожить – не поле перейти», «День долог, а век короток», «Что было, видели деды, что будет, увидят внуки», «Не годами старость красна – делами», и многие другие. В фольклоре всех народов мира, в книгах древности, вроде индийских «Вед» или «Экклезиаста», все это давно нашло свое отражение. Понимание В. нашло широчайшее отражение в различной литературе в форме т.н. «крылатых выражений». Еще древнегреческий философ III века до н.э. Теофраст говорил «Время – дорогая трата», Августин Блаженный (354-430 гг. н.э.) в своей «Исповеди» писал: «Время врачует раны. Время лучший врач», американский ученый и политик В.Франклин поучал купцов: «Время – деньги», А.С.Пушкин в «Евгении Онегине» говорит: «Годам нет возврата», «И хором бабушки твердят: “Как наши годы-то летят”, а В.В.Маяковский, автор «Марша времени», помещенного в драме «Ваня» (1930 г.), призывал «Время, вперед!».
Вместе с тем, основные результаты обобщенного осмысления такого В., поскольку язык человека фактически тесно связан с его мышлением, зафиксированы исторически в языках и грамматиках народов мира. При этом сама эволюция языков от простейших к более совершенным и практичным (удобным) отражала всегда изменяющиеся формы понимания и отношения человека и его групп, особенно национальных, к феномену времени - как изменению самого человека, так и среды (объектов мира и условий), в которой они существовали раньше и теперь. Грамматическое время, отражая сущность В., служит в языке для того, чтобы обозначить средствами языка, обычно, - глагольными, - место того события во времени, которое произошло, которое уже есть или произойдет в будущем по отношению к моменту высказывания, речи об этом событии, или к другому моменту. Грамматическое время разделяется по своим формам на прошлое, настоящее, будущее. Благодаря способности человека к фантазии, существует и переносное употребление времен, вроде: «Иду вчера я по улице…». Во многих языках существует особая система форм для выражения относительной ориентации во времени. Такими формами, например, будут плюсквамперфект (предпрошедшее) и будущее предварительное, соотнесение одновременности одного прошедшего к другому прошедшему, относительность времен следования, например, будущего в прошедшем, связанность однократности и многократности, длительности действий и событий. Значения времени обозначаются также посредством наклонения. Так, в русском языке будущее время иногда используется для выражения предположения (например, в русском языке «До окна будет метра два» и др.). Вообще, В. выражается многими средствами – суффиксами, префиксами, окончаниями, а в некоторых языках (американских индейцев) - даже изменением тона. Все эти формы не порывают с сущностью представлений о В., напротив, они верно выражают основные представления человека о времени. Уже давно предпринимается некая аккумуляция всего арсенала средств языков мира в рамках научных проектов, направленных на создание «Всемирного языка», вроде эсперанто, идо, интерлингва и др. Язык будущего есть проблема настоящего, особенно архиважная для информационного общения всех людей, например, через Интернет. Это и проблема науки и делового общения в самых разных областях жизни общества.
Нельзя игнорировать, что обыденное миросозерцание, всегда ставило кардинальный вопрос о сущности времени, хотя никогда ещё не смогло ответить на него. По-видимому, первым, кто начал осмысливать и обобщать повседневные представления обычного человека о времени, был Аристотель. В своей «Физике» он пишет, что время «… скорее всего, представляется каким-то движением или изменением». При этом «…изменение может идти быстрее и медленнее, время - не может, так как медленное и быстрое определяется временем». Но «время … не определяется временем ни в отношении количества, ни качества». «Что оно, таким образом, не есть движение – это ясно». Он говорит: «Однако время не существует и без изменения… И вот, если бы «теперь» не было каждый раз другим, а тождественным и единым, времени не было бы; точно так же, когда «теперь» становится другим незаметно для нас, нам не кажется, что в промежутке было время…, то очевидно, что время не существует без движения и изменения». «Итак, что время не есть движение, но и не существует без движения, – это, - как считал Аристотель, - ясно» (см.: Аристотель. Соч. в четырех томах, т.3. С. 147).
В целом, как известно, обыденное мировоззрение характеризуется с помощью понятия «здравого смысла» (по-англ. – common sense). Уже античные стоики, на исходе античного мира, считали здравый смысл чем-то врожденным человеку. Они приравнивали его к рассудительности.. Утверждения его в Древнем Риме, у Горация (65 г. до н. э. – 8 г. до н. э.), приравнивались к «золотой середине»: но Гораций говорил, что надо оставаться осмотрительным, благоразумным даже в моменты удач и «не терять голову» при неудачах. Впоследствии, здравый смысл стал родным отцом утилитаризма И.Бентама (1748-1832) в Англии. В целом, среди различных видов мировоззрения «обыденное» ближе всего к стихийному по происхождению и наивному по своей сути реализму. В основе его лежит именно практическое отношение человека к миру, к другим людям и целям своей жизнедеятельности, к самому себе. Здравый смысл как в повседневной жизни, так и в рамках научного исследования всегда играл двоякую роль: он, будучи основаным на опыте и рациональном мышлении «рядового» человека, помогал всегда в практической жизни. Но он всегда подводил человека, когда надо было совершить обобщения, выйти на уровни анализа сложных и развивающихся систем. Противоречивость исторически развивающихся сложных систем и объектов любого рода всегда было камнем преткновения для него. Не случайно, Ф.Энгельс писал: «…Здравый смысл, весьма почтенный спутник в четырех стенах своего домашнего обихода, переживает самые удивительные приключения, лишь только он отважиться выйти на широкий простор исследования» (см.: Энгельс Ф. Анти-Дюринг, с. 21).
В европейской философии, в 60 – 80-х гг. XVIII века, - в шотландских университетах, - возникла даже особая «философия здравого смысла» [“Philosophy of Common Sense” - её основоположником был Томас Рид (1710-1796), а виднейшим из её поздних представителей был У.Гамильтон (1788-1856)]. Шотландская школа появилась как отрицательная реакция на эмпиризм и скептицизм Д.Юма и субъективную философия Дж.Беркли – английских философов того же времени. Согласно «Философии здравого смысла», мы вправе доверять своим суждениям, удостоверять истинность общепринятых суждений людей и даже их предрассудков - потому, что способность судить о справедливости тех или иных суждений заложена в людях Богом. Но материальный мир, по этой философии, существует независимо от сознания людей: например, согласно Риду мы видим солнце, а не идею солнца. Мы, люди, при этом располагаем и врожденными идеями, принципами. В дальнейшем эта философия получила поддержку в США в философии прагматизма. Критическое отношение к этим взглядам высказали в свое время еще английский материалист и известный химик Дж.Пристли (1733 - 1804), а затем французские материалисты. В ХХ веке – неореалисты (Дж.Мур и др., лингвистическая философия) поддержали многие положения Рида .
Конечно, представление о сути рассматриваемого В. возникает - так или иначе - уже в первобытном мышлении. Его мы найдем также в сказаниях и мифах древности, в какой-то мере в многочисленных религиях мира. Оно поддерживается и культивируется в форме т.н. «здравого смысла» в последующие эпохи на уровне рассудка и предрассудков в обычной человеческой среде (в «общежитии»). Это все происходит благодаря общению посредством языка, логики и деятельности людей. Такое понимание В. – элемент нашей повседневной практики общения, деятельности, целеполагания и принятия решений. Мы с ним вместе сами живем в рамках своего собственного быта, житейской культуры, труда, производства, торговли и бизнеса, просвещения и др. Это часть нашего мировоззренческого багажа
Различные философские идеи и системы, так или иначе, отображали обрисованные ракурсы отображения времени в своих теориях времени. Вместе с тем, по мере развития философии и науки, это В., отражается в основном в понятиях, суждениях и обобщениях исторических наук, математики, самой темпорологии, естествознания, психологии и антропологии, лингвистики и социологии, - как общей, так и конкретной, а также в культурологии, в искусстве, в литературе и т.п. Представления о В. в мышлении обычного человека историчны, и они не были всегда одними и теми же. Идею историчности психологии человека развил впервые французский этнограф Л.Леви-Брюль (1857-1939). Она включает не только идею историчности представлений человека о времени, а также мысль, что различным общественным структурам вообще свойственны различные типы мышления. Вместе с тем, надо принять во внимание тот факт, что и поныне, в XXI веке, на Земле живут народы, принадлежащие по своему мировосприятию и мышлению ко всем уже бывшим исторически эпохам: от первобытного практически состояния до мышления современного физика-теоретика и астрофизика. Исследование самого феномена такого В., его семантики и значения, в науке систематически не проводилось, о чем можно судить по доступной нам литературе. Ближе всего к освещению этих вопросов, в принципе, должны быть психология, языкознание вместе с фольклористикой в рамках культурологии и социологии, литература и искусство, эпистемология.
Что такое психологическое время? Это отражение в психике человека системы временны′х отношений между событиями его жизненного пути. Психологическое время включает такие характеристики, как оценки одновременности, последовательности, длительности, скорости протекания различных событий жизни, их принадлежность к настоящему, удаленности в прошлое и будущее. В нем мы обнаружим переживания сжатости и растянутости, прерывности и непрерывности, ограниченности и беспредельности времени, осознание возрастных этапов (детства, молодости, зрелости, старости) и бессмертия. Здесь идет речь об исторической связи собственной жизни с жизнью предшествующих и последующих поколений семьи, общества, человечества в целом. Многое об этом можно почерпнуть из художественной и философской литературы. Все это органично вписывается в реальную картину нашего В. Объяснения всего этого на уровне нашего В., имеющиеся в психологии, не касаются обрисованных характеристик. Зато среди них, вместе с тем, вопросы разномасштабности событийных отрезков времени, которые должно охватить наше мышление, одновременности и параллельности рядов событий, их интенсивности (частота появления), обратимости, линейности и нелинейности, многофакторности и причинности событий. Это и происхождение ритмов, и сложность систем взаимосвязи биологического и психологического времени, структура объектов и их связей во времени, вопросы упрощения их описания, многое другое. Обыденное мышление может не задавать таких вопросов. В сознании человека, благодаря памяти и воображению, его прошлое и будущее могут представляться как настоящее, и т.п.
Если обратиться к обыденному мировосприятию некоего среднестатистического современного человека, имеющего хотя бы среднее образование, то для него В. суть объективный феномен, разделенный на прошлое, настоящее и будущее, который не зависит от его воли. Такое В. необратимо и однолинейно. Да, мы, наблюдая ход событий своей жизни и окружающего мира (в события), как бы погружены в «реку времени». Человек, находясь в потоке восприятия различных изменений и их отношений, обозначаемых им как «время», вносит свои качественно-количественные меры в форме приближенных суждений о свойствах В. Их немало, и среди них мы найдем «больше», «меньше», «быстрее», «медленнее», «постоянно», «иногда», «вчера», «сегодня», «завтра», «случайно» и др. Он также постоянно соизмеряет и соотносит друг с другом различные предметы и процессы, включая происходящие у самого человека, создавая тем самым инструменты для отсчета В. – «часы». В роли этих последних может выступать все, что может быть соотнесено с чем-то другим. Вне реляционности свойство «быть часами» не возникает.
Можно реконструировать представление о В. обыденного сознания, построить некую «Историю эволюции понятия времени у простого человека». Они реализовались также в ХХ веке - в попытках создать некую философскую теорию обыденного сознания и понимания В., которые предпринимались неоднократно за рубежом. В нашей литературе по данной проблеме почти ничего до сих пор нет. В настоящее время, можно представить себе суть споров вокруг «неметафизического» понимания сущности времени у современного человека, если судить о картине дискуссий в Англии насчет сущности В. (например, между М.Даммитом и Р.Ридом в Англии, на страницах журнала «Философия» - органа Британского Королевского Института Философии),. Даммит, например, говорит, что на вопрос, как нам представлять время, умный мог бы сказать: «Вопрос бессмысленный. Нам совсем не надо представлять время. Мы просто в нашей обыденной жизни спрашиваем и отвечаем на вопросы, как, например, «Сколько времени?», «Сколько Вам нужно времени?» и т.д., и понимаем эти вопросы вполне хорошо». Смысл: не надо беспокоить в обыденной жизни свою голову чуждыми ей вопросами. И. т.д. В общем, - если придерживаться положений философии Шотландской школы, - это выглядит вполне корректно, (See: Dammitt M. «How should we conceive of Time?». P.387). Хотя, несомненно, что ответы на эти вопросы надо искать не только в обыденном мышлении, но и в рамках психологии. Но вопросы это и философские, и теоретико-множественные, и темпорологические в целом. Само обыденное сознание людей никогда не даст ответов на эти вопросы, хотя само же их и ставит, – потому что, как уже сказано, все люди философы!
Основные понятия и идеи рассматриваемого В. - в форме общих представлений т.н. «здравого смысла» о времени, пространстве, причинности и т.п., - вошли почти целиком в физику Аристотеля, классическую физику, в дорелятивистское и доквантовое миросозерцание (т.е. в классическую механику и физику Галилея – Ньютона, Гюйгенса, Декарта, Лагранжа и др.), а также в остальное естествознание «классического периода». В конечном счете, представления об исчислении времени и его единицах, о построении календарей, о его направленности и последовательности, о системах отсчета и о часах, о независимом от наблюдателе ходе мирового времени (абсолютное время Ньютона), инерции, о скорости и ускорении, представление о четырехмерном пространстве-времени и событиях как точках этого пространства в релятивистской физике, о релятивистском сжатии и растяжении времени, об контемпоральности и парадоксе близнецов, многое другое, - все это вместе не порывает с представлением времени в рамках «здравого смысла» и обыденного миросозерцания. Фактически, перед ученым нашего времени все же маячит парадигма В. как определенная система отсчета и мировоззренческий ориентир. Переходы от классики к парадоксальным результатам релятивистской и квантовой физики и обратно через предельные значения определенных параметров, как показали теоретики в ХХ веке, оправдывают фактически теоретико-познавательную и методологическую ценность самого представления В.
Научное изучение В. и программу его исследований реалистичнее всего было бы строить, начиная с анализа фактов языка и общения, фольклора, а затем переходить к данным науки, прежде всего психологии и т.н. концепции «психологического времени», «грамматического времени». А потом посмотреть, что же соответствует такому представлению В. в философии, в классическом и неклассическом естествознании. Однако, в рамках философии и темпорологии эти представления ещё не получили надлежащего обобщения и разработки, т.е. сами находится в стадии исследования и изучения. В итоге, в XXI веке, мы видим преобладание, - исключая некоторые области теоретического естествознания, - эмпиристской (по преимуществу) методологической ориентации большинства современных наук, ориентации большей части практики и технологий, технического знания на классическое естествознание. В области осмысления сущности времени, - мы видим пока что определенное главенство эклектических и, по сути, - не складывающихся пока в единое целое, понятий, представлений и идей современного «онаученного» мировоззрения. Вместе с тем, если признать историчность «здравого смысла», то надо также признать, что, - по мере все большего внедрения данных современного естествознания и диалектики развития в сознание людей посредством просвещения и образования, - парадоксальные на первый взгляд выводы науки станут необходимыми и «нормальными» элементами т.н. «обыденного» сознания, включающими новейшие научные представления о В. Подобные вопросы стали теперь предметом размышлений и обобщений в т.н. «эволюционной эпистемологии».
См.: Аристотель. Сочинения в четырех томах, т.1. М., 1976; т.3. М., 1981; Время (в психологии), Психологическое время // Краткий психологический словарь / Под ред. А.В.Петровского и М.Г.Ярошевского. М., 1985. С. 56, 273-74; Грязнов А.Ф. Философия Шотландской школы. М., 1979; Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка, т. 1. М., 1955; Верцман И., Федоров Г. Здравый смысл // Философская энциклопедия, т.2. М. 1962. с. 164-67; Дубнищева Т.Я. Концепции современного естествознания. Учебник под ред. Акад. М.Ф.Жукова. Новосибирск, 1997.с. 35-40; Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М, 1930; Левич А.П. Субституционное время естественных систем // Вопросы философии, 1996, № 1. С. 57-69; Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990; Луканов Д.М. Здравый смысл // Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 190; Маслов Ю.С. Время грамматическое // Большая советская энциклопедия, т.5. М., 1971, с. 435-36; Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1993; Разумовский О.С. Время: иллюзия или реальность (К.Гёдель и вслед за ним) // Полигнозис, 1998, №1. С. 35-47; Разумовский О.С. Мир как часы // Самоорганизация в природе, вып. 2, т.1. Томск: Изд-во ТГУ, с. 19-22; Русские народные загадки, пословицы, поговорки / Сост. Ю.Г. Круглов. М., 1990; Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К. И Энгельс Ф. Сочинения, т.20. М., 1961; Dammitt M. How should we conceive of Time? // Philosophy, v. 77. 2002. Pp. 193-209; Read R.. Is Time a continuum of instants? // Philosophy, v. 75. 2000. Pp. 497-515; 193-209; Read R.. “What is Time?” a Good Question to Ask // Philosophy, v. 77. 2002. Pp. 193-209; Read R. Time to stop trying to provide an account of time // Philosophy, v. 78. 2003.Pp. 397-408; etc.
О.С.Разумовский