В системе многогранных научных интересов основателя гелио- и космобиологии особое место занимают представления о периодичности как сущностном качестве и природы, и общества, и всего Космоса. В его творчестве органично сочетаются научная компетентность, экспериментальная и теоретическая строгость с художественно-интуитивным восхищением перед величием и тайной жизни, Солнца, Вселенной. Благодаря такой, довольно редкой для двадцатого века, целостности мировоззрения Чижевскому удалось связать в единую нить, казалось бы, совершенно разнородные явления физического, биологического и социального характера. Отсюда глубокая уверенность в том, что в целом Вселенная находится в динамическом равновесии и в различных её фрагментах происходят приливы и отливы энергии. Подобные приливы и отливы происходят и в пределах Солнечной Системы. В свою очередь, земная органическая жизнь отзывается на внешние колебания вариациями своих физиологических свойств. Отзывается всё живое, начиная от микроорганизмов и заканчивая человеком.
Колебания космической радиации, солнечной электромагнитной активности, температуры окружающей среды, степени влажности воздуха, атмосферного давления и т.д. оказываются причинами колебания в состоянии многих функций живого организма и, в конечном счёте, отражаются на его общем самоощущении и поведении. Тем самым Чижевский делает принципиально важный для современной науки шаг. Он впервые выдвигает и обосновывает положение, согласно которому понятие внешней среды и связи с ней жизни, живого должно быть расширено за пределы земли. В это понятие необходимо включить как околоземное пространство, являющееся непосредственным окружением биосферы, так и, по сути дела, весь Космос с его физическими полями, телами, потоками летящих отовсюду элементарных частиц, электронов, ионов.
Сложная совокупность изменений окружающей среды (как периодических, так и непериодических) должна быть разделена на составляющие переменные, которые требуют специального изучения. “Только при условии дифференциации среды по отношению к пространству и времени, - отмечает Чижевский А.Л., - вскрываются животрепещущая динамичность и изменчивость окружающего нас мира и обнаруживаются замечательные соотношения между его различными компонентами. Изучение этих соотношений показывает, что окружающая нас среда представляет из себя стройную систему зависимых переменных, подчиняющихся как в общем и целом, так и в частностях строгим законам, которыми и характеризуется данное явление. Благодаря тому, что динамика этой системы зависимых переменных подчинена строгой внутренней закономерности, могли возникнуть периоды, обусловленные сложной совокупностью химических и физических процессов” (2,94).
Своей многолетней экспериментальной и теоретической работой русский учёный показал и доказал, что жизни на нашей планете небезразличны периодические возмущения, поступающие извне, особенно со стороны солнца, а одиннадцатилетние циклы процессов преобразования на его поверхности отражаются в таких же периодах вспышек массовых заболеваний людей, животных и растений.
Динамика гелиофизической активности, таким образом, определяет характер развития многих земных процессов (от сугубо физических до психических и социальных). Девять раз в столетие, по два-три года каждый, солнечные пертурбации посылают в пространство, образно говоря, осколки атомного и ядерного распада высоких энергий, сильные фотонные и радио излучения. Соответственно, каждый раз на протяжении двух-трёх лет все явления земной неорганической и органической природы приходят в возбуждение (магнитные и электрические бури, землетрясения, смерчи, наводнения, пожары лесов и т.п.). Активизируются микробы и вирусы, по всем континентам прокатываются эпидемии и пандемии, обостряются хронические заболевания, возрастает общая смертность во всех странах. Нервная система, будучи чувствительнейшим прибором живых организмов, испытывает повышенные нагрузки. Социальное поведение людей так же модифицируется, поскольку человеческий организм резонирует в соответствии с внешней космической средой. Однако разум человека может находить и находит способы освобождения от некоторых отрицательных воздействий этой среды.
Периодичность как космическое качество, выявленное Чижевским, а так же исследуемое и современной астрофизикой, приобретает особое значение для земных процессов. Здесь колебания обнаруживаются буквально повсюду : чередование времён года, дня и ночи, океанские приливы и отливы, световые и звуковые волны; в живой природе – дыхание, сердцебиение, ходьба и т.п. Так называемые биологические ритмы (периодичность биологических процессов) определяются главным образом ритмами движения Солнца, Земли и Луны. Под их воздействием меняется поступление в организм энергии, информации или вещества, а это ведёт к изменению химизма тканей, их состояния и т.п. Всякая функция, всякое жизненное отправление любого живого существа ритмичны, то есть воспроизводятся через приблизительно равные промежутки времени. Повторяются они, разумеется, всякий раз несколько иначе, но тем не менее колебания эти осуществляются вокруг какой-то величины, в среднем довольно постоянной.
Основные параметры ритма, с помощью которых учёные-естественники ведут наблюдения, сравнивают между собой различные явления и процессы, - это длительность периода или частота повторения процесса, фаза и амплитуда колебаний. Знание частоты, фазы, амплитуды как основных темпоральных характеристик ритмических колебаний даёт возможность вполне определённо судить о периодичности и ритмике данного явления, сопоставлять его с другими, предыдущими или последующими явлениями, постигать их особенности.
В основе эволюции человеческого рода тоже лежит ритмический способ трудовой деятельности. Ритмическое чередование мускульного усилия с последующим расслаблением, паузой оказывается самым экономным видом деятельности. Цель достигается с наименьшими затратами энергии. Кроме того, совместная материально-предметная деятельность людей требует определённой синхронизации в приложении усилий. Причём ритмика свойственна не только физиологической и материальной активности человека. Колебательные процессы различного масштаба и формы свойственны и экономической и политической сферам общественной жизни. Ритмом пронизаны все без исключения виды искусства. В музыке, танце, поэзии, архитектуре ритм непосредственно выступает на первый план, выражает собой структурную основу произведения. Духовное творчество не возможно без повторения, без усвоения, без осмысления, сделанного предшественниками, т.е. без постоянного возвращения к результатам, способам, методам, приёмам, освоенным до нас. При этом ритмика духовного творчества, более чем какая либо другая отличается многомерностью и зачастую базируется на интуиции как своём существенном моменте.
Размышляя над всепроникающим многообразием ритмических процессов мира, Чижевский высказывает интереснейшую догадку космическо-философского характера: всякий длительный процесс предполагает или даже требует для своего осуществления устойчивости, т.е. предохранения от случайных и гибельных для него отклонений. А это оказывается возможным только для периодических процессов, которые складываются из последовательного повторения одного и того же, т.е. однотипного явления, как во времени, так и в пространстве. В таком случае периодичность обеспечивает равновесие, придаёт явлению условия, охраняющие от опасных для его существования случайностей.
Значит, живой организм может развиваться в природе лишь при условии строгой периодичности составляющих её внутренних процессов и столь же строгой периодичности внешних по отношению к ней, как системе, процессов.
Особое значение имело исследование Чижевским периодичности общественного развития, открытие им влияния солнечной активности на динамику исторического процесса. Уже в 1991-м году молодой учёный-историк успешно защищает в Московском университете диссертацию на степень доктора всеобщей истории по теме: “Исследование периодичности всемирного - исторического процесса”. В 1924-м году популярное извлечение из выросшего к тому времени до 900 страниц труда было опубликовано в Калуге под заглавием “Физические факторы исторического процесса” и вызвало бурную полемику в учёном мире, нападки идеологического характера. Хотя автор доказывал только то, что поступательный всемирно-исторический процесс, определяемый экономическими и политическими факторами, испытывает влияние внеземных, в первую очередь, гелиофизических обстоятельств – солнечной активности. Не само Солнце понуждает людей что-то предпринимать, активизировать свои общественно значимые действия. Причиной этого оказываются всё – таки социально – экономические и политические обстоятельства, но Солнце инициирует цепную реакцию человеческих массовых усилий, конкретная цель которых к данному моменту времени вполне вызрела. Вспышка солнечной активности выводит социальную систему определённого уровня из состояния относительного равновесия, даёт импульс для перехода её в иное состояние.
Чижевский А.Л. провёл сложнейший математико-статистический анализ разнообразных массовых народных движений за более чем двух тысячелетний период и определённо обнаружил в них циклические колебания, периоды которых совпадали с периодами солнечной активности. Выход из равновесия, состояние, когда большие человеческие массы возбуждаются, он назвал “гелиотараксисом” (“гелио” - Солнце, “тараксио” - возмущаю). Соответственно теория гелиотараксии стала обоснованием динамической реакции масс на совместное действие гелиофизических и социально – экономических факторов, ведущих к качественному перелому в общественно – политической жизни обширных территорий. Подобные, многочисленные в истории человечества, качественные переходы, согласно его теории, представляют собой не что иное, как обычный процесс превращения энергии, когда усиленный приток солнечной энергии, проходя ряд промежуточных форм, превращается в сгусток нервно-психической энергии масс и находит свою разрядку в социально-политических поступках и движениях.
Исследование Чижевского позволило говорить о периодических сгущениях и рассеяниях количества массовых народных движений, соответствующих максимумам и минимумам деятельности Солнца, как о факте, научном факте. Такие сгущения, как им было показано, занимают интервал времени в среднем равный 3 – 5 годам, а остальные 8 – 6 лет цикла приходятся на рассеяния. Другими словами, периодическая деятельность Солнца выступает детерминантой волнообразного следования массовых движений. В периоды максимальной напряжённости в солнцедеятельности проявляется синхронный всплеск политической и военной активности. И наоборот, в периоды минимальной деятельности нашего светила наблюдается такой же синхронизм, но уже мирной созидательной, преобразовательно – реформаторской деятельности. На этом основании Чижевский формулирует закон всемирно – исторического процесса, названный им морфологическим. Всемирно - исторический процесс, согласно закону складывается из непрерывного ряда циклов, одновременных с циклами периодической пятнообразовательной деятельности Солнца, а каждый цикл равняется в среднем 11 годам. Отклонения от закона, которых тоже немало обнаруживалось в конкретной истории, оказываются только социально-историческим следствием главных событий, не успевших по различным причинам закончиться во временных границах вызвавшей их эпохи.
Обращаясь к традиционной и всегда актуальной для методологии исторического познания проблеме периодизации истории, Чижевский предлагает предпринять один такой всемирно-исторический цикл (включающий в себя четыре эпохи) за основную единицу отсчёта всемирно – исторического процесса и называет её социально-психологическим “метром” истории, поскольку социально-психологической структуре одного цикла соответствует социально-психологичская структура всякого другого. “Таким образом, - пишет он, - каждый цикл всемирно – исторического процесса, с одной стороны, является количественной квантитативною или метрологическою единицею, с другой стороны он является и своего рода психологическою мерою, прилагаемою к измерению нервно – психического тонуса – поведения больших человеческих масс. Ибо цикличность получается из статистических данных, а единственно возможной интерпретацией её представляется циклическая изменчивость нервно-психической возбудимости в больших человеческих массах” (2, 679-680).
Историческое время в таком случае измеряется при помощи конкретных физических единиц. Темпорализм социально-исторического процесса, являющейся во многом результатом субъективных его разночтений, соотносится со вполне объективной метрической шкалой и приобретает тем самым устойчивость и однозначность. Иначе говоря, всякий цикл мирового социально-исторического процесса представляет собой определённую измерительную единицу течения времени этого процесса, т.е. оказывается мерой времени в социальной жизни человека. Благодаря тому, что солнечные периоды более или менее правильно распределены во времени, следует считать, что исторические события имеют больше всего шансов возникнуть именно в определённые интервалы времени. Всё вышесказанное свидетельствует, на мой взгляд, о том, что понимание периодичности как всеобщей и неотъемлемой черты динамического равновесия мира позволило Чижевскому очень органично соотносить, сочетать естественнонаучное знание с историческим и социально-психологическим знанием, что, несомненно, возвышало последнее до степени точных дисциплин, т. е. знания закономерного и классически научного.
Проявляет он интерес и к концепциям, исследовавшим периодичность и ритмику экономических процессов. Здесь внимание Чижевского А.Л. не могли не привлечь идеи его современника - талантливого русского экономиста Кондратьева Н.Д. - о больших циклах экономической конъюнктуры. Кондратьев исходит из того, что подъемы и спады экономической жизни принимают колебательную или волнообразную форму. В своем докладе “К вопросу о понятиях экономической статики, динамики и конъюнктуры”, сделанном в 1924 году в Институте экономики, он утверждал, что колебательное изменение элементов представляет собой объективную форму выражения смены благоприятных и неблагоприятных условий хозяйственной деятельности.
Анализируя изменение цен, капиталовложений, зарплаты за длительный промежуток времени в экономике ведущих западных стран, Кондратьев приходит к заключению, что имеется определенная периодичность в смене подъемов и спадов в мировой экономике. При этом обнаруживаются циклы различной длительности и содержания: промышленные, повторяющиеся каждые 7-11 лет, и длинные циклы конъюнктуры с периодом 50-55 лет, получившие название “циклов Кондратьева”. Кондратьев, разумеется, дает свое объяснение подобной периодичности, считая, что ее материальной основой являются изнашивание, смена и расширение основных капитальных благ, идущие не плавно, а толчками. Но характерно уже само совпадение длительности промышленных циклов с периодами солнцедеятельности. Чижевский в этом совпадении видит вовсе не случайность, а одно из звеньев всеобщей космической связи явлений мира.
В рамках каждого всемирно-исторического 11-летнего цикла он выделяет четыре эпохи (Кондратьев называет их фазами): первая эпоха - период минимальной активности; вторая эпоха - период нарастания активности; третья эпоха - период максимальной активности; четвертая эпоха - период падения активности. Подобная структура цикла полностью соответствует эволюции экономических кризисов, которые, начиная с 20-х годов Х1Х века потрясают народное хозяйство каждые 7-11 лет. При этом колебания рынка оказываются тесно связанными со спросом товаров, а тот, в свою очередь, с желаниями, потребностями самих людей, т.е. факторами психического порядка. Сам Кондратьев определяет потребность как состояние нарушенного равновесия либо между отдельными частями (или функциями) организма, либо между организмом и внешней средой. Отсюда появляется стремление организма к восстановлению равновесия. Это отражается в психике - нарушается ее равновесие, и потребности человека становятся осознанными, влекут за собой активные действия.
Чижевский с удовлетворением отмечает, что многие современные экономисты пытаются объяснить периодические промышленные кризисы периодическими изменениями психики масс, гелиофизическая основа которых открывается его теорией.
“Длинные волны Кондратьева” тоже явление циклического порядка, но, конечно, гораздо более сложное и многомерное. Мировая экономика, согласно гипотезе Кондратьева, развивается не равномерно и прямолинейно, а через волнообразные движения (спад – подъём), принимающие циклическую форму. На основе обработке огромного массива статистических данных почти за полтора столетия Кондратьев определил три больших цикла конъюнктуры в мировой экономике. Первый – с 1790 по 1850 гг., второй – с 1851 по 1890 гг. и начало третьего он датирует 1891 г. (сейчас последователи Кондратьева предлагают и несколько иных вариантов датировки больших циклов). Экономическая практика 1920-х годов, подтвердив прогноз русского экономиста, способствовала росту интереса западных учёных к его концепции, но затем интерес к ней постепенно спадает. Однако в 70-е годы концепция длинных волн в экономике возродилась вновь и была положена в основу ряда серьезных прогнозов мирового экономического развития (Дж. Форрестер, У. Ростоу, Г. Менш, Я. Ван Дейн и др.).
Чижевский, не вдаваясь в детальный анализ этой экономической концепции, отмечает лишь, что максимумы экономического подъёма всегда совпадают с эпохами максимальной активности в гелиофизической периодизации всемирно-исторического процесса. Только в данном случае это происходит не от максимума к максимуму, а через несколько максимумов.
Представления Чижевского о роли и значении динамического равновесия в природе и обществе оказываются поразительно созвучными (всё более явственно приобретающей общенаучное значение) теории диссипативных структур или синергетике. Речь идёт об области исследования эволюции более или менее стабильных материальных структур, относительная устойчивость которых поддерживается благодаря испоьзованнию внешних энергии и вещества. Создатель теории диссипативных структур, бельгийский физик Илья Пригожин, показал, что взаимодействие материальной системы с внешним миром, её погружение в неравновесные условия может стать исходным моментом в формировании новых динамических состояний. Для статической системы характерно как бы отсутствие координаты времени, потому что ее состояние с течением времени остается неизменным (разумеется, относительно). Динамическая же система изменяет свое состояние во времени непрерывно. Отсюда следует, что динамическое равновесие, которому свойственна инвариантность градиента относительного изменения взаимодействующих элементов, возможно только как механизм самоорганизации системы через эффективные обратные связи.
Чижевский как раз и исследует на различных уровнях реальности условия этих самых нелинейных и неравновесных процессов. И Вселенная, и Солнечная система, и биосфера Земли, и жизнь, и социум, согласно его учению, существуют, фактически, в сильно неравновесных условиях и предстают как проявление процессов самоорганизации.
В подобных условиях, т.е. сильно неравновесных, процессы самоорганизации, по Пригожину, соответствуют “тонкому” взаимодействию между случайностью и необходимостью, флуктуациями и однозначными законами. Поэтому вблизи бифуркаций (взрывных изменений системы) главную роль играют флуктуации или случайные элементы, а в промежутках между бифуркациями преобладают детерминистические явления. Ситуация, возникшая в результате воздействия флуктуации на систему, когда малый сигнал на входе может вызвать сколь угодно сильный отклик на выходе, здесь обозначается порядком через флуктуацию или “порядком из хаоса”.
Чижевский, обращаясь к изучению массовых народных движений в европейской истории, полагает, как уже говорилось, что их периодичность соответствует солнечным циклам. Причем, выводят социальную систему из равновесия импульсивные индивиды, аффективные личности, истерики, которые при известных обстоятельствах становятся центрами распространения “психической заразы” и увлекают за собой нерешительные массы. Бифуркация в данном случае вызывается возмущением (флуктуацией) в виде психического вируса, порождающего массовую истерическую эпидемию (крестовые походы, демономания, процессии самобичевальщиков, неистовые танцы и другие массовые психозы).
Разумеется, Чижевский не пользовался этой позднейшей научной терминологией, но его объяснение динамического равновесия аналогично синергетическому. На обширном конкретно-историческом материале он показывает, что массовые народные движения развиваются на той же основе, что и истерии, т.е. на основе неудовлетворенности инстинктивных потребностей. Отсюда массовые народные движения представляются как один из каналов обратной связи, через который человечество (общественный организм) оказывает себе самопомощь, как психическая реакция на внешние препятствия, сдерживающие свободное течение жизненного процесса.
Чижевский справедливо называет “гелиотараксию” мутационным моментом в структурном изменении социальной системы, “точкой кипения” народных масс, которая, по его словам, “стоит на рубеже двух различных процессов: процесса накопления нервнопсихической энергии под влиянием социальных раздражителей и процесса социального выражения этого накопления, т.е. статики и динамики масс” (2,659).
Таким образом, на мой взгляд, имеются все основания рассматривать теорию гелиотараксии не просто в качестве астрофизической или естественнонаучной, но в качестве фундаментальной теории мировоззренческого и философско-методологического уровня. Свойственные русскому мыслителю-космисту научная смелость и основательность, многогранность интересов позволили ему, несмотря на все превратности судьбы, сказать свое оригинальное слово о мире как едином многообразном и динамическом Целом.
Литература
1. Чижевский А.Л. На берегу Вселенной: годы дружбы с Циолковским: Воспоминания. М.,1995.
2. Чижевский А.Л. Космический пульс жизни: Земля в объятиях Солнца. Гелиотараксия. М., 1995.
3. Кондратьев Н.Д. Основные проблемы экономической статики и динамики. М., 1991.
4. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986.
В системе многогранных научных интересов основателя гелио- и космобиологии особое место занимают представления о периодичности как сущностном качестве и природы, и общества, и всего Космоса. В его творчестве органично сочетаются научная компетентность, экспериментальная и теоретическая строгость с художественно-интуитивным восхищением перед величием и тайной жизни, Солнца, Вселенной. Благодаря такой, довольно редкой для двадцатого века, целостности мировоззрения Чижевскому удалось связать в единую нить, казалось бы, совершенно разнородные явления физического, биологического и социального характера. Отсюда глубокая уверенность в том, что в целом Вселенная находится в динамическом равновесии и в различных её фрагментах происходят приливы и отливы энергии. Подобные приливы и отливы происходят и в пределах Солнечной Системы. В свою очередь, земная органическая жизнь отзывается на внешние колебания вариациями своих физиологических свойств. Отзывается всё живое, начиная от микроорганизмов и заканчивая человеком.