А что такое время и какова его природа, одинаково неясно как из того, что нам передано от других, так и из того, что нам пришлось разобрать раньше. А именно, одни говорят, что время есть движение Вселенной, другие - что это сама [небесная] сфера. [Что касается первого мнения, то надо сказать, что] хотя часть круговращения [Неба] есть какое-то время, но [само время] ни в коем случае не круговращение: ведь любой взятый [промежуток времени] есть часть круговращения, но не [само] круговращение. Далее, если бы небес было много, то таким же образом время было бы движением любого из них, следовательно, сразу будет много времен. А мнение тех, кто утверждает, что время есть сфера Вселенной, имеет своим основанием лишь то, что все происходит как во времени, так и во сфере Вселенной; такое высказывание слишком наивно, чтобы стоило рассматривать содержащиеся в нем несообразности.
(Аристотель. Физика. // Аристотель. Соч. в 4-х томах. 1978. Том 3. с. 146).
То, что время или совсем не существует, или едва существует, будучи чем-то неясным, можно предполагать на основании следующего. Одна часть его была и уже не существует, другая - в будущем, и ее еще нет; из этих частей слагается и бесконечное время, и каждый раз выделяемый промежуток времени. А то, что слагается из несуществующего, не может, как кажется, быть причастным существованию.
(Аристотель. Физика. М., 1937. с. 91-92).
Время есть не что иное, как число движения по отношению к предыдущему и последующему...
Мы не только измеряем движение временем, но и время движением вследствие их взаимного определения, ибо время определяет движение, будучи его числом, а движение - время…
Так как время - мера движения, то оно будет и мерой покоя, ибо всякий покой существует во времени.
(Аристотель. Физика. М. 1937. с. 97).
Время не называется быстрым и медленным, а большим и малым, долгим и коротким. Поскольку оно непрерывно, оно долгое и короткое, поскольку оно число - большое и малое, а быстрым и медленным не бывает; ведь ни одно из чисел, служащих для счета, не может быть быстрым и медленным.
(Аристотель. Физика. // Аристотель. Соч. в 4-х тт. Т. 4. М.: Мысль. 1984. 12, 220 b 1-5).
Время есть мера движения и нахождения тела в этом состоянии..., для движения "быть во времени" значит измеряться временем и самому, и его бытию (ибо оно вместе измеряет и движение, и бытие движения, и находиться движению во времени значит именно то, что его бытие измеряется). Отсюда ясно, что и для всего прочего нахождение во времени обозначает измерение его бытия временем.
(Аристотель. Физика. М. 1937. с. 98).
Не надо думать, что все находящееся во времени так же необходимо движется, как и все находящееся в движении: ведь время не есть движение, а число движения, в числе же движения возможно быть и покоящемуся. Именно покоится не всякое неподвижное, а то, что, будучи по природе способным к движению, лишено его.
(Аристотель. Физика. М. 1937. с. 99).
Каково отношение времени к душе и почему нам кажется, что для всего существует время - и для земли, и для моря, и для неба?… Например, если существует без души движение, а с движением связано "прежде" и "после", время же и есть это самое, поскольку они подлежат счету.
(Аристотель. Физика. М. 1937. 223 а. С. 103).
Время, конечно, одно и то же и для качественного изменения, и для перемещения, если только число одинаково и происходят они совместно: поэтому-то движения различны и происходят отдельно друг от друга, а время везде одно и то же, так как и число для равных вещей всюду едино и зараз одно и то же.
(Аристотель. Физика. М. 1937. С. 104).
Изменение и движение каждого [тела] происходит только в нем самом или там, где случится быть самому движущемуся и изменяющемуся; время же равномерно везде и во всем. Далее, изменение может идти быстрее или медленнее, время же не может, так как медленное и быстрое определяются временем: быстрое есть далекое продвигающееся в течение малого времени, медленное же - мало [продвигающееся] в течение большого [времени]; время же не определяется временем ни в отношении количества, ни в отношении качества.
Что оно, таким образом, не есть движение - это ясно.
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. IV, 10, 218 b 10-20).
Когда не происходит никаких изменений в нашем мышлении или когда мы не замечаем изменений, нам не будет казаться, что протекло время, так же как тем баснословным людям, которые спят в Сардинии рядом с героями, когда они пробудятся: они ведь соединят прежнее "теперь" с последующим и сделают его единым, устранив по причине бесчувствия промежуточное [время]. И вот, если бы "теперь" не было каждый раз другим, а тождественным и единым, времени не было бы; точно также, когда "теперь" становится другим незаметно для нас, нам не кажется, что в промежутке было время.
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. IV, 11, 218 b, 20-30).
Время есть число перемещения, а "теперь", как и перемещаемое, есть как бы единица числа... А "теперь" вследствие движения перемещаемого тела всегда иное; следовательно, время есть число не в смысле [числа] одной и той же точки, поскольку она начало и конец, а скорее как края одной и той же линии, и не в смысле ее частей, и это как в силу нами сказанного (тогда нужно будет пользоваться средней точкой как двумя, так что произойдет остановка), так еще и потому, что "теперь", очевидно, не есть частица времени и не делит движение, так же как точки не делят линию, а вот два отрезка линии составляют части одной. Итак, поскольку "теперь" есть граница, оно не есть время, но присущее ему по совпадению, поскольку же служит для счета - число. Ведь границы принадлежат только тому, чьими границами они являются, а число этих лошадей - скажем, десять - может относиться и к другим предметам.
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. IV, 11, 220 a, 15-25).
"Теперь" каждый раз иное, оно непрерывно возобновляется, мы мыслим о нем как о точке, но это не одна и та же точка. А поскольку мы мыслим о нем и ощущаем его, оно имеет смысл только в связи с человеческой душой. Без души, способной считать, будет существовать только субстрат времени, субстрат считаемого. И нам кажется, что время присуще всему на небе, на море и на земле только потому, что мы все это наблюдаем.
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. 223 a, 15-25).
Всякое равное и совместно [идущее] время тождественно и одно; по виду же одинаковы времена и не совместно [идущие]. Ведь если, [например], это собаки, а это лошади, причем и тех и других семь, то число их одно и то же, точно так же и для движений, заканчивающихся вместе, время одно и то же, хотя одно движение может быть быстрее, другое - медленнее, одно - перемещение, другое - качественное изменение. Однако время одно и то же и для качественного изменения, и для перемещения, если только число одинаково и происходят они совместно.
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. IV, 14, 223 b, 1-10).
Во времени имеется нечто неделимое, что мы называем "теперь" … во времени ничего нельзя ухватить, помимо "теперь""; "...во времени имеется нечто неделимое, что мы называем "теперь"… Теперь" есть непрерывная связь времени, оно связывает прошедшее время с будущим и вообще является границей времени, будучи началом одного и концом другого… Так как "теперь" есть ... конец прошедшего и начало будущего, то... время всегда начинается и кончается... И оно никогда не прекратится, потому что всегда начинается.
Различные "теперь" всегда иные: если бы "теперь" не было каждый раз другим, а тождественным и единым, времени не было бы… Если времени не будет, не будет и "теперь", и если "теперь" не будет, не будет и времени, ибо вместе существуют и перемещаемое с перемещением, и число перемещаемого с числом перемещения. Время есть число перемещения, а "теперь" как и перемещаемое есть как бы единица числа…
Поскольку "теперь" есть граница, оно не есть время, но присуще ему по совпадению, поскольку же служит для счета - оно число. Ведь границы принадлежат только тому, чьими границами они являются, а число этих лошадей - скажем, десять - может относиться и к другим предметам.
(Аристотель. Физика. / Соч. в 4-х томах. М. 1978, Том 3. с.185).
Мы вместе ощущаем и движение, и время; и если даже темно и мы не испытываем никакого воздействия на тело, а какое-то движение происходит в душе, нам сразу же кажется, что вместе с тем протекло и какое-то время. И наоборот, когда нам кажется, что прошло какое-то время, вместе с тем, предполагается, что произошло какое-то движение.
(Аристотель. Физика. // Соч. в 4-х томах, М., 1978г., Том 3. с.157).
Будущие события имеют своим истоком и решения, и некоторую деятельность, и что вообще у того, что деятельное не постоянно, возможность быть и не быть одинакова; у него возможно и то, и другое, т. е. быть и не быть, а потому и произойти, и не произойти.
(Аристотель. Об истолковании // Соч. В 4-х томах. Том 2. М., 1978. 9, 9, 19 a 8-12).
Зенон же рассуждает неправильно. Если всегда, - говорит он, - всякое [тело] покоится, когда оно находится в равном [себе месте], а перемещающееся [тело] в момент "теперь" всегда [находится в равном себе месте], то летящая стрела неподвижна. Но это неверно, потому что время не слагается из неделимых "теперь", а также никакая другая величина…
Летящая стрела стоит неподвижно; оно вытекает из предположения, что время слагается из "теперь"; если этого не признавать, силлогизма не получается.
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. (Z). 239b, 5-10, 30).
Каким образом появится предшествующее и последующее, если не существует времени? Или время, если не существует движения?
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. VIII, 1, 251 b, 10-15).
Мы разграничиваем их [предыдущее и последующее] тем, что воспринимаем один раз одно, другой раз другое, а между ними - нечто отличное от них; ибо когда мы мыслим крайние точки отличными от середины и душа отмечает два "теперь" - предыдущее и последующее, тогда это [именно] мы и называем временем, так как ограниченное [моментами] "теперь" и кажется нам временем. Это мы и положим в основание [последующих рассуждений].
(Аристотель. Физика. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М. 1981. IV, 11, 219 a, 25-30).
Различают нечто неразделимое и в неразделимое время... Не обстоит ли дело так, что различающее в одно и то же время неделимо и неразделимо по числу, а по бытию - разделенно? Ведь с одной стороны, оно воспринимает различные предметы как в некотором смысле делимое, а с другой - как неделимое, ибо по бытию оно делимо, по месту же и по числу неделимо.
(Аристотель. О душе. // Собр. соч. в 4-х тт. Т. 1. М. 1976. III, 2, 426 b, 25 - 30, 427 a 1-5).
Может возникнуть сомнение: будет ли в отсутствие души существовать время или нет? Ведь если не может существовать считающее, не может быть и считаемого, а, следовательно, ясно, что [не может быть] и числа, так как число есть или сосчитанное, или считаемое. Если же ничему другому не присуща способность счета, кроме души и разума души, то без души не может существовать время, а разве [лишь] то, что есть как бы субстрат времени; например, если существует без души движение, а с движением связаны «прежде» и «после», они же и есть время, поскольку подлежат счету.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 14, 223а).
...изменение может идти быстрее или медленнее, время же не может, так как медленное и быстрое определяются временем: быстрое есть далеко продвигающееся в течение малого времени, медленное же - мало [продвигающееся] в течение большого [времени]; время же не определяется временем ни в отношении количества, ни качества.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 10, 218b).
Следовательно, время есть или движение или нечто связанное с движением, а так как оно не движение, ему необходимо быть чем-то связанным с движением.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 11, 219а).
Когда же есть предыдущее и последующее, тогда мы говорим о времени, ибо время есть не что иное, как число движения по отношению к предыдущему и последующему.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 11, 219b).
Время есть именно число считаемое, а не посредством которого мы считаем.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 11, 219b).
Время не есть число, которым мы считаем, а подлежащее счету. Ему прежде и после всегда приходится быть иным, так как “теперь” различны. Число же ста лошадей и ста людей одно и то же, различны лишь предметы, к которым оно относится, т.е. лошади и люди.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 220b).
...время имеет некоторый порядок в том смысле, что одна часть времени существует раньше, а другая - позже. Точно так же обстоит дело и с числом - в том смысле, что один указывают при счете раньше, чем два, а два - раньше, чем три; и именно в этом смысле у числа имеется, пожалуй, некоторый порядок...
(Аристотель. Категории. Соч. в 4-х т. Т. 2. - М., 1978. с. 63).
...время есть мера движения и нахождения [тела] в состоянии движения, причем оно [время] измеряет движение путем отграничения некоторого движения...
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика, IY, 221а).
Таким образом, все, что не движется и не покоится, не находится во времени, так как находиться во времени - значит измеряться временем, а время есть мера движения и покоя.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 12, 221b).
И в каком-то отношении вещи подвергаются воздействию со стороны времени - как мы имеем обыкновение говорить: “точит время”, “все стареет от времени”, “все со временем забывается”, но не говорим: “научился [от времени]” или “сделался от времени молодым и красивым”, ибо время само по себе скорее причина уничтожения: оно есть число движения, движение же лишает [существующее] того, что ему присуще.
(Аристотель. Физика. Соч. в 4-х т. Т. 3. - М., 1976. Физика IY, 12, 221b).
...время – или то же самое, что движение, или некоторое свойство движения.
(Аристотель. Метафизика 1071 В 9. М.: Мысль, 1976. С. 307. Перевод А.В. Кубицкого под ред. М.И. Иткина).
Истина всегда и везде устанавливается не наблюдением, а размышлением, наблюдение же убеждает нас в действительном существовании истины. Т.е. в присутствии её в данных явлениях.